Лю, Ше, Лао

[fardic]

Путь ведущий примиком в райПуть ведущий примиком в райАвтор: PaleFire&Tanuki
Бетинг: Уянц, *Oxocanta*
Фэндом: "You're My Loveprize in Viewfinder"
Рейтинг: NC17
Жанр: драма, стеб
Саммари: "Ловите нам лис и лисенят, они портят наши виноградники, а наши виноградники в цвете".
Предупреждение: альтернативное развитие сюжета, новые персонажи.
Дисклеймер: Герои принадлежат законным владельцам.
Статус: закончен, продолжение в комментариях


Глава 14
Мэй с тоской смотрела на рыбные палочки, которые Никки выложила перед ней на тарелку. Рыбы не хотелось. Хотелось улиток. Или моллюсков.
- Ешь, - потребовала англичанка. – Тебе некуда худеть.
- Ну… - Мэй подцепила кусочек палочками, понюхала. – Я все равно поужинаю в… ну, ты поняла.
- Угу. Поужинает она. Как после получения квартплаты ужинала. Полплошки не-еды и полтора мандарина. Придумала тоже диету.
- И не хмыкай. Там… - Мэй вспомнила, какое лицо делает матушка Сюань, если блюда возвращаются в кухню не пустыми. И правильно, потому что при его росте такой вес – это уже патология. Кстати…
- Ты мимо лавки То-ё пройдешь завтра? Я бы тебе денег дала, он учебник обещал – «Патологию». А то я могу и не успеть.
- Заскочу. Она большая, твоя патология?
- Ууууу, - Мэй устремила взгляд в заоконные облака. – Два тома. И чего меня в парамедики так тянет? Шла бы в патологоанатомы. Все смирные, никто никуда не спешит, слов не говорит, ногами не лягается, зубами не кусается… лежат и терпят.
- Кто это у тебя зубами лягался? – поинтересовалась Никки, выпинывая из-под стола артефакт, в быту именуемый «бэг» и заглядывая вовнутрь.
Мэй густо полила рыбные палочки соусом и начала есть, морща нос. Что поделать – одного предобморочного головокружения после полудня скочек по городу без завтрака ей хватило, чтобы начать питаться более регулярно, чем нормальные медики.
- На той неделе дежурство на «скорой» было, в субботу. Ну и… понавезли, как всегда. Одиннадцать пьяных с ножевыми, передозы, отравления – само собой. И роженица с мужем. Она умница, а ему от силы двадцать. Не понимает ничего, бесится, дергается. Лучше б дома сидел. У нее уже потуги пошли, ноги дергаются, я держу – а он скалится, вот-вот укусит. Не люблю мужиков в родовой.
- И как, родила? Ну, при тебе в смысле? Не закусали? – Никки достала из сумки стопку учебников, каподастр и моток проводов с разными разъемами на который она, собственно, и смотрела в явном недоумении.
- Меня нет, а в акушерстве – не знаю. Бешеный день был.
- Блин, так это я шнуры со студии попятила! – невпопад отозвалась Никки, - и что мне теперь, пальцы себе повыламывать, как обещала? Они сами туда заползли, что ли?
- Дай Макаке пакет и пусть он их там потеряет. За бутылку – запросто. Как ты думаешь, что мне надеть?
Мэй полюбовалась свежим яблочно-зеленым с маленькими стразиками маникюром. Прическу тоже надо с зелеными прядями.
- Одежду, - подумав, сказала Никки. - Подожди, дай подумать.
- Серую? В зелененькую полосочку наискосок? Нет. Серую нельзя. Фэн шуй плохой. Цвет депрессии и потери надежд. Обидится. Я бы обиделась.
- Блин, как все непросто. А тапочки какие наденешь?
- Серебряные, и сумку новую возьму, серебряную с вышивкой. Помнишь, с распродажи?
- Ну и штаны тогда серебряные. А куртку – с молниями и висюльками.
- Во! Я бы без тебя пропала. Хотя… - хотя еще вопрос, а замечает ли он вообще что-то, кроме цветовых пятен. Глаза широко расставлены – к деталям невнимателен, значит. Да и зачем ему? – Надо проверить, Гибсон в сумку влезет?
- Твой или мой? Мой влезет, а твой не факт.
- Придется такси брать, - Мэй вздохнула. Брать такси и ехать полчаса там, где за те же полчаса пройти пешком можно, ей не нравилось. Хотя за машину она и не платила.
- Ну моего возьми. А зачем Гибсон? Новая форма культурного досуга?
- А что? Вилли интересный, ему понравится. – Мэй пощелкала пальцами, подбирая слово. – Он умеет видеть, понимаешь?
Никки кивнула.
- Да, это главное. Ты телефон взяла бы… а то мне нервно.
- Не хочу, - Мэй помотала головой. – Мне незачем. Ни телефон, ни имя, ни занятие. Он просто есть. Мне хорошо.
Никки снова скорбно поглядела в сумку и вытащила оттуда кухонный нож, завернутый в рекламный буклетик. Повертела перед глазами.
- Мало ли что случится. По-моему, ты… в общем, странно оно. Человек, от которого ничего не известно… мало ли, чем он занимается.
- Ну да, медсестер крадет. Много мне будет толку от того, что ты знаешь его телефон, если случится что-то серьезное. Мобильный поменять – раз плюнуть, а я сама звонить все равно не буду. Еще нарвусь на любимую супругу, то-то будет веселье.
Никки отложила нож и тяжко вздохнула. Выглядело это монументально.
- Романтик, - с чувством сказала она. – Романтиков – лечить!
Разговор этот – о телефонах и технике безопасности – повторялся каждый раз, когда Мэй собиралась на свидание. Никки считала себя – и не без оснований – большим спецом по технике безопасности в мегаполисах. А Мэй на все ее наставления стабильно плевала. С крыши Международного финансового центра, судя по дальности полета.
- Шоковой терапией? Ты вот подумай: если бы он хотел плохого, я бы еще с того первого раза не вернулась. И все, хватит. Надоело.
Мэй встала и сунула тарелку в раковину. Подумала, надела перчатки – тонкие, латексные. И начала мыть.
- Ты не помнишь, постинор на сколько циклы сносит?
- Посмотри в аннотации. Или к врачу сходи. Или в справочнике.
- Не хочу идти. Я их боюсь.
- Чего? Рехнулась девка?
- Сама-то когда последний раз у гинеколога была? А справочник кто-то заиграл, новый куплю – посмотрю.
- Может, ты тест с полосочками купишь? Кстати, мне тут про него анекдот рассказали. Останавливает бобби блондинку за пересечение двойной осевой…
Мэй выслушала анекдот. Посмеялась. Вытерла и убрала посуду. До вечера был еще весь день, и она вертелась, как на иголках. Уже четвертый месяц встречаются, а все как в первый раз – и волнение, и вдохновение, и радость до боли. Когда не звонит – тоска, а позвонит – словно в ситтин позвали. Страшно, волшебно и томно. Несмотря даже на Гибсона. Сид и киберпанк – каково? И ведь ему вправду понравится, можно не сомневаться. В этом и чудо.
- Не буду покупать, - решила она. – Слизистую вынесло подчистую, ничего там нет. А мне экономить надо. Через три недели поеду сестрой с гинекологической бригадой – попрошу анализ сделать.
- Дело твое… - пробормотала Никки, держа одну закладку в зубах и вторую в руке. –Ага, вот оно!
И углубилась в чтение. Мэй скорчила рожу, показала язык. Тут в дверь позвонили и она понеслась открывать. Наверняка кому-то из соседей что-то нужно.
[Глава 15
Фей Лонг оглядел Янцзу с ног до головы. Одобрительно кивнул.
- Ты похож на отца в молодости. Ну что, раз я злой Дракон, ты у нас будешь добрая новая метла?
Янцзу фыркнул.
- Такая же добрая, как и новая. На сколько он обычно опаздывает?
- Можно подумать, он хоть раз соизволил появиться в назначенное время в назначенный день, - Фей покачал головой, кинул на брата быстрый взгляд. – Все, что я могу тебе сказать – что из Макао он вылетел и в Гонконг прибыл. Остальное…- и он возвел очи вверх.
Янцзу посмотрел на часы. Прикинул, каково движение в Макао и на сколько ошибется, исходя из этого, Арбатов в Гонконге. Меньше, чем на час, Мишенька не опоздает.
- Чаю? – спросил Фей Лонг. – Документация по разработкам фармацевтов?
Янцзу кивнул. В фармацевтике он не понимал ничего. А придется. Иначе все направление отдавать Фею на откуп. А клан этого не одобрит.
Дракон улыбался. Он часто улыбался в эти недели. Ему хотелось постоянно провоцировать брата, и удерживался он с большим трудом, на остатках инстинкта самосохранения.
Тао принес чай. К Янцзу он относился с опаской, но успешно это скрывал. Правда, спать повадился исключительно на пороге драконьей спальни, отговариваясь кошмарами. Пока снаружи, но явно целя внутрь. Преданность, столь редкая в нынешние времена.
- Спасибо, Тао, - шелковым голосом поблагодарил Фей Лонг, дождался, пока Тао выйдет, и веером разложил на столе распечатки. О том, что Ян понимает в фармацевтике и модельных наркотиках последнего поколения ровно столько, сколько сам Дракон в аэрокосмической политике США, известно было всем. Но отдавать направление придется… и так отдать, чтобы не дергали по всякой ерунде. – Собственно, у нас тут четыре раздела. Самое простое – подделка и продажа дженериков и фальсификатов, а также изготовление и продажа биоактивных добавок. Следующее – собственно изготовление и широкое распространение модельных наркотиков. Тут три раздела, условно – «экстази», галлюциногены и афродизиаки. Дальше сложнее. Ферментактивированные психотропные препараты. Перспективные разработки, не слишком массовые, но весьма прибыльные. Ты это пробовал – помнишь платочек?
Янцзу поморщился. Значит, и в этом придется разобраться – уж больно эффективная штука оказывается. И малоизвестная, и наверняка ведь, если кто использует, то другим не говорит. Значит, основы фармакологии, физиология и хрен его знает что еще. Когда, спрашивается, все это читать, чтобы ориентироваться в имеющемся продукте?
Фей Лонг наблюдал. И тихо радовался.
- Я буду тебя консультировать, - пообещал он. – Ну и последнее. Модельные наркотики нового поколения. Препараты медиаторного типа. Есть еще кое-что, но тут… Даже не знаю. Слишком рискованный проект.
- Это ты о чем? – интересно, что Фей называет рисковым.
- Вооруженные силы многих стран, - Дракон сел, оперся локтями на стол, сложил пальцы шалашиком, устремил взгляд в невидимое, - постоянно ищут способы одновременно добиться абсолютной преданности, постоянной боевой готовности и высокой эффективности в боевой ситуации. И все это в массовом производстве и недорого. Сложность в том, что вооруженных сил много… и рас с подрасами тоже много. А физиология отличается, и сильно. Но кое-что наклевывается… продолжать?
Янцзу кивнул, мимоходом подумав, что есть еще Шици, и при переходе невидимого предела... эти убивать не будут. Байше встанет в тень Белого Дракона и – перестанет существовать. А Фей Лонг знать не знает о тени Белого Дракона. Иначе по-другому бы оценивал риски.
- Хм, - Фей окинул брата взглядом. – Все равно это пока настолько отдаленное будущее… Синтез фармацевтики и волнового воздействия. Возможно, нанотех… кстати, он случится скорее, чем ты думаешь.
Янцзу задумался, отфиксировал малознакомое слово и углубился в бумаги. Фей Лонг встал и подошел к окну, посмотрел вниз, на город. Нанотехом стоит заняться поближе… что-то подсказывает, что как способ воздействия на сознание он может оказаться не менее эффективным, чем фармацевтика, но менее обнаружаемым. А еще есть синтетические аналоги гормонов головного мозга… особенно эндорфины. Спровоцировать процесс выработки с помощью нанотеха… и не только эндорфина. И не только в целях бессмысленной эйфории, но и как лечение.
А протезы уже есть… только подгонка слишком дорого стоит. Зато над экзоскелетом стоит подумать. Точнее, над источниками питания. Завязать бы это не на внешнюю батарею, а на внутреннее электричество организма. Конструкты, конечно, бред, ну и ладно, это все равно игрушки. А вот глазки от Цейса… пока невозможно, но идея хороша. Равно как и… Дракон оглянулся на закопавшегося в бумагах брата, отошел к бару, достал оттуда переплетенный заново в красную кожу том без подписи, открыл на первой попавшейся странице и углубился в текст. Через некоторое время он начал делать пометки. И подумать только… хотя она говорила, что в каждом переломном – предпереломном – моменте появляется свой провидец. Правда, не всем так везет с издателями.
…Слышно было издалека. Фей заложил и убрал книгу, Янцзу быстро положил бумаги по тематике крест-накрест. Кем надо быть, чтобы тебя было слышно через два этажа? Правильно. Михаилом Арбатовым.
Лица у братьев Лю стали протокольные – у Фей Лонга со страданием в уголках глаз, у Янцзу – с омерзением в уголках рта. Из приемной послышались короткие отрывистые приказы охраны, клацанье затворов, русский трехэтажный мат и возмущенная скороговорка Тао.
- И так каждый раз, - Дракон даже не жаловался. – Вот сейчас он тебя…
Дверь с шумом распахнулась. Арбатов ворвался в кабинет и застыл, увидев незнакомого человека рядом с Фей Лонгом. Но его оцепенение продлилось от силы секунду.
- День добрый, - рявкнул он и швырнул на стол конверт из плотной бумаги. – И как это понимать, Лю? Ты что, решил, что если у меня проблемы с… что с меня можно последние штаны содрать?
- А у тебя есть что-то интересное под ними? – Дракон слегка наклонил голову. – Позволь представить тебе моего преемника и старшего брата Лю Янцзу.
- Доброго дня, - продолжил Янцзу, - а почему вы уверены, что Фей Лонг – причина ваших проблем с отчетностью? – костюм обязывал.
Арбатов передернул плечами. Сел.
- Потому что я уверен в своей бухгалтерии, - заявил он.
Фей вздохнул. И о чем с таким… существом говорить?
- Напрасно, - обронил он. – Тебе стоит провести реорганизацию бухгалтерии и среднего менеджмента, почистить персонал… и сократить личные траты.
- Слишком заметную часть расходов составляют штрафы и представительские расходы, - в стиле кормчего Мао продолжил Янцзу, - специфика Макао не требует этого.
Арбатов нахмурился. Не их было дело, на что он тратит свои деньги. Получают свой процент – и нечего лезть не в свои дела. Фей Лонг изобразил на лице Великое Ничто. За пять лет работы с Арбатовым ему так и не удалось донести до русского тот простой факт, что он – не более чем наемный менеджер, отчитывающийся и своим русским хозяевам, и Лю Фей Лонгу – хозяину земель, на которых стоят предприятия, управляемые Михаилом. Какой-то фатальный сбой восприятия… он бы не мешал, если бы Арбатов исправно вел дела, исправно платил деньги… и вел себя подобающе. И ведь чем дальше, тем хуже.
- Я плачу вам? – вызверился Мишенька. – Плачу. И нечего лезть в мои личные дела!
Янцзу почти не удивился. Он видел Мишеньку в очень разных видах, хотя такого, пожалуй, представить не мог.
- Уважаемый господин Арбатов, - почти мягко сказал Лю-старший, - каким образом ваши личные дела попадают в проводки предприятий?
- Он ездит на автомобилях, принадлежащих бюро проката туристического комплекса, и не платит за них, - спокойно объяснил Лю-младший. – Он живет в номере класса люкс лучшего из отелей комплекса, пользуется услугами гостиничного сервиса, и все эти расходы списываются как представительские. Плюс его гостьи, заказы в номер… в результатах аудиторской проверки все есть. Машины бьются, мебель ломается, гостям регулярно приходится оплачивать медицинскую помощь… за счет комплекса. И наш русский… абхазский друг еще получает зарплату. – Фей Лонг вздохнул. – Я устал от него, уважаемый брат.
- Кажется, это называется служебное несоответствие, - скорбно покачал головой Янцзу.
- Чего?! – Арбатов привстал. – Да…
Фей хлопнул ладонью по столу.
- Сидеть! Уважаемый брат, - он повернулся к Яну. – Я, как вам известно, по глупости и неспособности оценить человека, заключая договор с господином Багапшем, обещал ему, что не стану просить его убирать того управляющего, которого он поставит в моем казино. Я, к сожалению, связан словом… расплата за безответственность юности. Но вы…
Ян милостиво кивнул.
- Есть, собственно, два варианта. Либо, как это принято в цивилизованных системах управления, наложить штраф, взимаемый с зарплаты, и не увольнять, пока штраф не будет выплачен, что в данном случае обозначает арест зарплат за… два ближайших учетных периода.
Фей Лонг одобрительно кивал. Ведь Будды знают что – всякий наемный работник, вообразив себя миллионером, начнет вести себя как Мик Джаггер перед разводом, а оплачивать эти штучки Дракону? Ну уж нет. Хватит.
- Либо, - продолжал Янцзу, - обратиться непосредственно к господину Багапшу, поскольку, исходя из условий имеющегося договора, семья Лю не вправе сместить управляющего.
Михаил Арбатов ни с того ни с сего успокоился.
- Семья Лю вообще ни в каком не в праве, - заявил он. – У семьи Лю нет даже документов на владение туристическим комплексом.
Лю Янцзу поднял бровь. Кажется, Мишенька не просто дурак. Кажется, он совершенно круглый дурак. Перепутать кадастровый документ с документацией на владение недвижимостью может не всякий школьник. Фей Лонг тем временем открыл сейф, достал папку с нотариально заверенными копиями отцовского завещания, документов на владение собственностью… и кадастровой записи. Оригиналы лежали частично в депозитарных хранилищах Bank of China, частично… на «высокой горочке».
- Мне кажется, вы ошибаетесь. – Янцзу очень хотелось смеяться, отчего лицо его становилось все более официальным. – Недвижимость в Макао принадлежит Лю Фей Лонгу, а земля, разумеется, является собственностью Китайской Народной Республики.
- Понимаешь, Михаил, - тоном, который приберегался для Тао, разбившего очередную чашку из антикварного сервиза, произнес Дракон, - у нас тут социализм. Земля принадлежит народу. Китайскому. Народ победившей революции… или как это там?
Из Арбатова как будто выпустили воздух. На какой-то, очень короткий, момент в Лю-старшем он увидел недавно пропавшего начальника собственного СБ. Наваждение, не иначе. Лица у них у всех похожие, Фей только и отличается. Длиной волос. А если дядья узнают, что он, Арбатов, не знал о том, что в Китае земля государственная? Они-то ведь знали… о, это будет позор. И пропала тогда Chicago GSB… и диплом МВА. Это ж надо так опростоволоситься.
Братья Лю переглянулись.
- Я за смену управляющего и перевода расчетов в суд, - вздохнул Фей Лонг. – Меня утомила некомпетентность в таких масштабах.
- Я бы предпочел встречу с господином Богапшем, я думаю, у нас найдутся темы для беседы, - отозвался Янцзу, - но я не являюсь собственником.
- Богапш, если я не ошибаюсь, в данный момент является высшим государственным чиновником, - Фей Лонг развел руками. – Встреча президента независимого государства с рядовым бизнесменом по такому мелочному поводу… Как-то стыдно даже. Но ждать, пока президентский срок закончится, я просто не могу себе позволить. Этот, - он ткнул в сторону Арбатова, - еще, чего доброго, расплодит в Макао террористов и попросту подорвет или отель, или казино.
Понимал их Миша с первого на пятое. Надо было с самого начала вести беседу на английском… кто не успел, тот опоздал. Но ведь… ведь… блин, что же делать? Этот, брат Фея, не фефочка и мужик явно очень серьезный. И где он раньше был? Сидел небось… Сидельцев Мишенька боялся почти до судорог – при том что один из его дядьев вольготно обитал где-то за решеткой. А еще он почему-то думал, что всякий крутой и в законе знает другого, не взирая на границы. Короче, Миша испугался. Все для него свалилось в одну кучу: государственная собственность, зэка, дядя-президент, социалистические миллионеры Лю, похищенный глава СБ – а не зоновские ли это приколы?! – налогообложение и штрафы, краснодарские конкуренты и почему-то Асами Рюичи, коллега и соперник. Выебать того козла, который клялся, что вся феева документация по Макао хранится у японца!
Братья Лю с любопытством наблюдали за эволюциями мимики Михаила Арбатова.
- Я заплачу, - выплюнул он, поднимаясь. – До конца года.
- Расписку, пожалуйста, - Фей Лонг достал бланк долговой расписки Байше и аудиторское заключение о несхождении баланса и неустойке. – Пиши. Я, Михайл Арбатов, обязуюсь выплатить Лю Фей Лонгу сумму… в юанях, так и быть, вот калькулятор… до конца текущего календарного года. Второй экземпляр. Дата. Подпись. Вот сургуч… Отпечаток пальца. Ян, Йо, засвидетельствуйте.
На погашение долга у Арбатова оставалось чуть больше двух месяцев. Ни к концу аудиторского, ни к концу фискального года он не попадал. Хотя за язык его никто не тянул. Янцзу подошел и разборчиво, на двух языках, расписался.
- Не Йо, - только и сообразил выдавить Арбатов. – Пусть Коля распишется.
Дракон фыркнул. Один охранник, другой охранник… расписка уже действительна. Но он дождался, пока распишется Коля. Расписался сам. Вручил один экземпляр расписки Арбатову. Второй убрал в сейф. Дождался, пока Михаил встанет и повернется к двери. И медовым голосом напомнил:
- И сумму аренды к оплате не позднее третьего числа – не забывай, пожалуйста.
Глава 16
Чай был, несомненно, хорош. Цао Юй смешивал чаи сам, и порой у него получались интересные результаты. Несмотря на некоторое упрощение церемонии, все было сообразно. Никто никуда не спешил, ибо каждому действию – свое время. Жаровенка грелась, засахаренные фрукты, почти нетронутые, стояли на столе. В конце концов шифу отставил чашку и сказал:
- Вернемся к Фей Лонгу, - как будто многое уже сказано.
Ше Хуй обратил на него взгляд длинных, приподнятых к вискам глазa, шевельнул тонкой прямой бровью. Уронил:
- Хороший мальчик. Подающий надежды.
Сюцай невозмутимо пил чай.
- Возможно, он и в самом деле вовремя понял, что с ним происходит. Я полагаю, что прежняя позиция стала для него неприемлема исходя из циркуляции ци.
Ше качнул головой.
- Умный малыш. Тонкость так редка в наши дни.
Сюцай проскрипел что-то неразборчивое. Ше понял, дернул носом.
- Но опрометчивый. Ему нужен присмотр.
- Да, сам он натворит чудес, - согласился шифу, - мальчик меняется, и самое время направить поток в нужное русло.
Сюцай согласно хмыкнул. Ше Хуй подлил в чайничек кипятка.
- Времена меняются, - сообщил он. – А Фей Лонг всего-навсего растет.
- Он не согласуется с временами. Такова суть его знака.
- Суть знака, сила крови, - согласился Ше. – Но разве мы хотим, чтобы эта суть и эта сила кроила времена под себя?
Сюцай раздраженно стукнул чашечкой о стол.
- Вот и я о том же, - согласился шифу.
Ше нахмурился.
- Слишком хороший мальчик. Слишком умный. Слишком приверженный долгу. Избыточность вредит сильнее нехватки.
- Это несложно проверить, - покивал Цао Юй, - если сгорит – сгорит без остатка.
- Есть предпосылки?
- Огонь освобожден из-под гнета и побеждает воду. Ему нужно дело.
- И ветер только раздувает пламя, - в желто-карих глазах Ше Хуя на мгновение вспыхнули золотые искорки. – Хорошо.
- Забирайте, - подытожил Сюцай, - не должен сломаться.
Глава 17
Все, что успела Мэй перед началом смены – сдать анализы в гинекологии на пятом этаже и переодеться. А потом понеслось… Ноябрь – время новорожденных, измученных рожениц и папаш с бешеными глазами. И всем нужны мальчики. Но и преждевременные роды, и осложнения после абортов, и кровотечения, и внематочные беременности, и послеродовые осложнения, и аборты криминальные – все приходится туда же, на три бригады гинекологической скорой помощи. Надо бы, чтобы их было пять, но финансирование не позволяет… Вот Мэй и ездит на подхвате, потому что не хватает ни врачей, ни сестер, ни фельдшеров, и дополнительные бригады формируется по принципу «хоть кто-то гинеколог или акушер, а сестра пусть идет из травмы». И если на общей скорой есть тихие часы – ну хотя бы после пяти и до восьми утра, или днем, то гинекология в ноябре – это непрекращающийся аврал. Бабы… могли бы быть и поумней. Выезжать в роддом надо не когда отошли воды, а при первых схватках. Вызывать врача надо не на третий день вялого кровотечения, а на третий час. И не вкалывать, как проклятые, чтобы освободить себе пару деньков на покупки в декабре. Об абортах на поздних сроках Мэй предпочитала не думать. Иногда ей казалось, что все бабы – дуры. Особенно – в гинекологической смене. А, да, и все мужики… Ну, на это вообще слов не хватит. Успокаивающее-то начинающим отцам колют, а не роженицам…
Перехватить бутерброд получилось только между семью и восемью вечера. Припасенный обед остался бы нетронутым, если б не капризы собственного давления – под угрозой обморока Мэй заставила себя съесть неразогретый рис и пару кусочков курицы. А к утру все стало таким звонким и ясным, и очередную воющую больше от страха, чем от боли девчонку она уговаривала так проникновенно, что даже дежурный по смене посмотрел на нее странно.
Но все заканчивается. В восемь ноль шесть Мэй уже прощалась с дежурными по больнице, готовясь уходить. Но знакомая сестричка из лаборатории поймала ее в дверях и, молча ухватив за локоть, потащила в лифт.
- Ты чего? - с недосыпа и усталости Мэй не соображала.
- Сейчас на УЗИ пойдешь, пока толпа не набежала. Я там предупредила уже. А потом на аборт. Полная анестезия, отоспишься в палате до вечера, завтра будешь как новенькая.
- Упс! – Мэй потрясла головой. Вот как, значит… - Про аборт ты тоже договорилась?
Она закрыла глаза. Под веками разлетались разноцветные искры. Приехали.
- Нет пока. Срок какой? Или ты замуж собралась?
- Погоди, - Мэй подышала, подождала, пока опустится из горла пульсирующий комок. Ничего она еще не решила, да и что решать, сначала УЗИ. – По зачатию… десять недель. Много.
Лифт остановился. Девушки вышли.
- Да… - покивала лаборантка, вытаскивая из кармана ключи. – Тут уж не поразмышляешь. Или рожать, или на стол. Давай, Ким уже пришла, ступай к ней. Я еще вчера предупредила, карта лежит. Забеги потом.
Ким, маленькая кудрявая толстушка, действительно ждала. Молча кивнула на кушетку, долго мыла руки, пока разогревалась техника. Тонкий, тоньше комариного, писк аппаратуры нервировал.
- Что ж ты, Лао, так тянула, - с мягким укором сказала она, надевая перчатки. – Маечку задери, брюки расстегни. Вот так. В тот-то раз сразу прибежала, а сейчас…
- Постинор, - у Мэй начали постукивать зубы – холодный гель, холодный сканер. – Вроде все отошло, я и…
- Ну да, ну да, - Ким повернула монитор так, чтобы Мэй было видно. – Сердцебиение в норме… ножки тоже… ну-ка, повернись, малыш… не хочет, привереда какой. Через пару неделек посмотрим, может, увидим, мальчик или девочка. Срок какой?
- Десять по зачатию, двенадцать по последней менструации, - зубы Мэй выбивали дробь. Это не холод, это нервы.
- Все, одевайся, - Ким убрала манипулятор, сняла перчатки и села писать заключение. – В общем, так. Аборт тебе не надо бы... И гарантий никто не даст.
- Я понимаю, - Мэй села на кушетке, обхватила себя руками. – Не девочка.
- Именно. Думать особенно некогда. Спохватилась бы пораньше – тогда да. Хотя, конечно, если упрешься… - Ким протянула ей карту. – Иди в пять-сорок один, сегодня твой приятель Хо принимает. Он тебя еще разок посмотрит, поговорите, а там…
Мэй кивнула. Резко встала, покачнулась. Взяла карту и, не поблагодарив, вышла из кабинета. В общем, все ясно.
Хо сказал почти то же самое, только упирая не на срок, а на тот факт, что аборт, скорее всего, приведет к бесплодию. Выдал витамины, ферропрепараты, список назначений, тщательно расписанную диету и назвал срок следующего приема. Напоследок ободряюще потрепал по плечу. Хорошо хоть замуж не пригласил. Мэй подумала о том, сколько теперь народу ломанется звать ее в жены, и чуть не взвыла.
Она приехала домой и, несмотря на все нервы, рухнула спать. А вечером, словно в издевку, позвонил Фей. Спросонья она чуть не ляпнула ему «радостную» весть, но вовремя спохватилась и просто отказалась от встречи, отговорившись тяжелой сменой. Он огорчился так искренне, что Мэй его почти пожалела. И то сказать, а он-то в чем виноват? О собственном бесплодии поминал, а что поверила, так сама дура. Может, у него жена бесплодна, а то и чего похуже, и валит на него. Так бывает…
- И чего? – Никки подняла голову от ноута. – Ты чего?
Мэй молча вошла к ней, села на краешек кровати.
- Двенадцать недель, - сообщила она.
- И чего? Аборт – и всего делов, и нафиг его за такие штуки.
- Ага. И никогда больше, - Мэй криво усмехнулась. – Ну нееет. На постабортированных я сегодня насмотрелась выше крыши.
- Рехнулась девка. Рожать будешь? А он-то что?
- А его какое дело? Потяну.
- Это-то само собой. И ты потянешь, и мы поможем. Но ты скажи, а отоврется – и хрен бы с ним тогда. Не нравится он мне.
- Тебе с ним не спать. Ты его видела? Нет.
- И что? – Никки оперлась локтями о стол, сгорбила напряженную спину. – Тогда пусть платит.
Мэй окрысилась.
- Не его забота. Мое тело, мое дело, мой ребенок. И нафиг всех.
- А ты скажи. Вдруг у него совесть?
- Не смешно.
- Зато про любовь.
Мэй постучала пальцем по лбу. Встала, через плечо Никки заглянула в ноут.
- Снова феминистки. Тогда понятно.
- А хотя бы и они. Во, ща я пост кину, пускай помогают.
- Это чем они помогать будут? Советами? Нет, спасибо. Советы от феминисток-чайлдфри меня не спасут. Не я первая, не я последняя. И вообще не тема для дискуссии.
- Злая ты, - Никки добродушно усмехнулась. – Идем чаю попьем.
Пост она кинула позже. Советы не советы, а всякие бутылочки и подгузники лишними не будут.
Глава 18
К началу декабря Миша Арбатов понял, что не в состоянии собрать даже половины суммы долга. Еле-еле наскребалась треть. И как бы он ни честил себя кретином, а Лю Фей Лонга – хитрожопым китаезой, дела это не меняло. Что такое просрочка по кредиту Байше, он знал – просветила болтушка Лянь. Только она одна и осталась, когда Мишу прижали. Может, и правда влюбилась? Остальные разбежались, как блохи с дохлой собаки, даже толстуха в изумрудах делала вид, что в упор его не видит.
А сроки поджимали. Там, в конце года, еще и часть отчетности закрывается. В Китае с этим каша – между Новым годом и концом года фискального болтается еще восточный новый год. Из-за чего все совсем косо.
Думал Миша три дня. То уговаривал себя позвонить, то, уже у телефона, размышлял о позоре. Однако позор позором, а подставлять родню… Все-таки попросить проще. В долг бессрочно, родные дадут без процентов. Стыдно, да. Европейский менеджер мирового класса звонит дядьям в родную Гагру.
Сандро Жордания прилетел через день. Прошел через пропускной пункт, оглядел встречающих, поглаживая пышные белые усы. Выцепил взглядом Мишеньку, на котором от нервов промокла рубашка. Он ожидал банковского перевода. Нотаций. Отзыва на родину. Но дядя Сандро… А дядя Сандро уже обменивался любезностями с какой-то служащей, дарил на все стороны улыбки и, кажется, мог бы прямо здесь достать из дипломата бутылку чего-нибудь совершенно неповторимого. Дядю Сандро любили все и с первого взгляда.
Миша усадил его в машину – обычная служебная «тойота». Ехал он осторожно, словно вез самого президента.
- Позвони уважаемому Лю Фею, - это дядя Сандро сказал вместо «здравствуй». – Договорись о встрече на завтра. – Это вместо «дорогой племянник». – Билеты возьми на утро. – Это вместо «как поживаешь».
- Да, дядя, - покорно сказал Миша. – Конечно.

***
Лю Фей Лонг надеялся освободиться не позже восьми вечера. У него не было особых дел, Мэй согласилась встретиться, и никакие Арбатовы со всей их родней не сбили бы его с настроения. Если Миша собирается просить об отсрочке – пусть готовит лишние пальцы, уши… яйца, если у него есть. Дракон уже искал более достойного доверия управляющего, правда, не слишком усердно.
Когда секретарь объявил о Жордании Сандро, Дракон поздравил Мишеньку с частичным обретением разума. Вошедший поражал воображение: Дракон давно не видел таких красивых и солнечных людей. Белые ухоженные усы и белозубая улыбка, орлиный нос и орлиный взгляд из-под кустистых белых бровей, великолепно сидящий костюм, острые уголки немного старомодной рубашки и потрясающего винного оттенка шарф. Стареющий красавец наклонил роскошную голову. Мишенька полностью пропадал за спиной родственника.
- Наше почтение, уважаемый Лю Фей Лонг, - на английском, немного гортанном и раскатистом, произнес гость. У него даже голос был – отрада для слуха. – Мы не отнимем у вас много времени.
Дракон полюбовался еще чуть-чуть, привстал, наклонил голову в приветствии.
- Прошу, - указал на кресла. – Слушаю вас.
Мишенька, хамло невоспитанное, брякнул на стол дипломат. Потащил из него расписку и банковские пачки. Евро. Почему уж не шекели? Дядюшка смотрел на него неодобрительно, на Дракона – извиняясь за неучтивость родича.
- Вот, - сказал Арбатов. – Вся сумма по текущему курсу.
Фей Лонг открыл папку с распиской. Открыл ноутбук, проверил курс юаня к евро. И начал вскрывать упаковки. Долгая, муторная работа – вручную пересчитывать такую сумму, как бы ни были крупны купюры. Но подобных развлечений Дракон не любил. На то есть бухгалтерия – кассир появился моментально. И начал считать, проверять, сверять и пересчитывать. Наконец кивнул Фей Лонгу, сообщил Арбатову:
- Тут четыре евро лишних.
- Оставьте их себе, - если учесть, что кассир говорил по-китайски, Жордания Сандро знает толк в делах.
Кассир покосился на Дракона. Какое тут себе - выдать, не мелочась, Тао на конфеты, вот что сделать надо. Йо помог кассиру унести деньги. Фей Лонг молча закрыл расписки. Выдал Арбатову его экземпляр. Произнес:
- Поздравляю.
- Пойди погуляй, Миша, - добавил дядя по-абхазски.
Дракон ждал продолжения. Ему было забавно. Красивый Жордания не ради отрады драконьих глаз прилетел в Гонконг. Вот его бы в управляющие… так ведь не пойдет.
Миша стушевался окончательно. Поклонился непонятно кому и забыв дипломат на столе, вымелся в приемную. Однако как хорошо на него влияют старшие родственники. Давно бы так. На человека похож стал: ни колец, ни цепочек, ни браслетов... ни перегара, ни мата.
- Мне очень жаль, - начал Жордания стандартной английской формулировкой, которая в его устах приобрела какой-то доверительный оттенок, - примите наши извинения. То, что случилось с Мишей, иногда случается с юношами вдали от дома.
- Значит, - вздохнул Лю Фей Лонг, - Михаилу необходимо вернуться домой. Здесь он позорит свой род.
- Увы, - вздохнул гость, разведя руками, - нам некем его заменить. Игорный бизнес… азарт у нас в крови, сам я не задержался в Макао ни на минуту – соблазны манят.
Фей Лонг удивился. О таком он не мог и предполагать. Вот оно что… Неумный и бездарный Арбатов, видимо, оказался единственным, кто смог выучить путунхуа – и не рвался играть. Тогда понятно, и почему его в таком несерьезном возрасте поставили на Макао, и почему, при всей дури, не отзывали в Абхазию. Не игрок. Всего-навсего.
- Михаил тоже податлив на искушения, - сказал Дракон. – Игра – лишь одно из них, хватает и прочих.
- О! – сверкнул глазами Сандро, - самый возраст для искушений. Но в Михаиле не хватает страсти. У него не слишком горячая кровь. Он молод, и он зарвался. Он образумится.
Фей Лонгу немедленно явился кошмар: маленькая горная страна, где все мужчины обладают темпераментом молодого Лю Янцзу. Да там же жить невозможно!
- Не чувствуя руку старших на себе, не умея уважать ровесников? – Дракон в сомнении покачал головой. – Его смирения хватит ненадолго. Полгода, максимум год – и все начнется по новой.
- Мы присмотрим за ним. Будем иногда заезжать в гости. Красавица, которая сейчас с ним, согласилась мне помочь.
Дракон не удержался от улыбки. Ох уж эта Лянь! Везде успела!
- Вы верите в надежность красивых женщин?
- Разумеется! Надежность красивых женщин исчезает, как только перестаешь в нее верить. Женщина такова, какой мы ее видим, поверьте мне.
- Доверюсь вашему опыту, - Фей Лонг все еще улыбался. Если Арбатов возьмет Лянь в жены… А если она закончит свою книгу… А если она закончит свою книгу, и потом выйдет за Арбатова… Хотя ей бы больше подошел уважаемый господин Жордания. Интересно, он женат? – Значит, вы ручаетесь за Михаила?
- Ручаюсь, - твердо сказал Жордания Сандро, - он ведь сам вспомнил, с кем имеет дело. И у него все-таки хватило ума связаться с родней.
- Только из уважения к вам и вашему роду… - начал Дракон.
Сандро Жордания просиял улыбкой. Кинул короткий взгляд на тяжелые наручные часы.
- Не буду больше отнимать у вас время. Примите в благодарность скромный подарок… - он замялся, явно подыскивая перевод или эпитет. Получилось не слишком изящно, - гор и солнца.
Щелкнул дипломат, и на свет появились три бутылки темного стекла с залитыми сургучом горлышками.
- Вот это подойдет для хорошей беседы. Это – к хорошему обеду. А это, - бутылки были неотличимы друг от друга, - нравится самым красивым девушкам.
- Благодарю, - Дракон встал, и солнце, вырвавшись из-за его спины, просветило виноградное вино насквозь. Рубин, и аметист, и гранат. Красиво. – Я всегда буду рад видеть вас.

***
- Сказала? – Никки встретила вопросом с порога.
Мэй скинула туфли, повесила на крючок куртку и сумочку.
- Нет. Не вышло.
- Это как?
- Вино виноградное… тут такого не бывает. А еще мы танцевали.
- Дура.
- Уж какая есть. В следующий раз… может быть.
Никки покрутила пальцем у виска. Мэй решительно не умела обращаться с мужиками.
Глава 19
Янцзу закончил тао и вопросительно посмотрел на шифу. Тот покачал головой:
- Нет. Отдохни и подумай.
- Может быть, пов… - Янцзу не договорил. Шифу посмотрел на него очень внимательно. Янцзу перестал раздувать грудь, произвел несколько полных вдохов и выдохов. Цао Юй повторил:
- Сядь и подумай.
Ослушаться шифу было бы… было бы дико. Пожалуй, больше всего остального, что Янцзу оставил дома, он нуждался именно в этом – в регулярных занятиях, в корректировке движений, в новых связках и комплексах. Он знал за собой, что слишком тяжел, слишком инертен и слишком резок. Но… но зеркало не скажет и четверти из того, на что шифу – просто намекнет.
Янцзу сел, закрыл глаза, резко – по привычке – набычил плечи и столь же резко расслабился. Это обычно действовало. Подействовало и сейчас – но существенно сильнее. Он неожиданно увидел… да, и ошибку в верхней связке, и излишнее напряжение в переходах… Да что там говорить, тао выполнено без внутреннего смысла, на голой, и не лучшей, технике. В Макао было некогда заниматься – некогда и негде. Некоторое время спустя Янцзу, не открывая глаз, встал, и медленно, очень медленно, повторил весь комплекс.
- Уже лучше, - слегка презрительно сказал шифу.
Шифу нельзя иметь любимчиков. И все же Лю Янцзу… наставляя его, Цао Юй чувствовал, что его работа полна смысла, что можно ставить цели и их достигать, что связь ученика и учителя воистину предрешена прежними жизнями. Предрешена… и не только эта. Кошмар последних двадцати пяти лет – младший Лю, который даже и не Лю, но дело совершенно не в этом, видимо, послан Цао Юю за ошибки и небрежности семи… нет, семижды семи прошлых жизней!
Счастье, что теперь, когда Ян вернулся и усердно трудится, наставлять блистательный кошмар, именуемый Драконом Байше, придется уже не Цао. Шифу, к своему стыду, чувствовал что-то вроде тихого злорадства. Зато можно будет спокойно и неторопливо вырастить из Янцзу настоящего мастера и главу клана.
Янцзу завершил занятие комплексом дыхательных упражнений. Он устало улыбался. Сколько бы с него не сошло потов – это радость. И, как всякой радости, этой – положен предел.
После занятия – душ, облачиться в свободные одежды и – чаепитие с наставником. Янцзу, только теперь допущенный до него, наслаждался каждым действием и бездействием, не вникая и не понимая и половины. Он не слишком разбирался в оттенках чая, умея различить только основные сорта, путался в последовательности церемонии, но счастлив был просто тем, что с ним – с ним, Лю Янцзу! – шифу семьи Лю считает возможным разделить удовольствие.
- И в самом деле она оказалась хороша на ложе, - мастер начал беседу с середины, и оставалось только пытаться понять, что навело его на эту тему. Или не пытаться. Цигун Цао Юй занимался последние… последнюю жизнь, надо полагать.
- Приветлива, понятлива, послушна. Страстная, но не жадная, искусная, но без изысков. Наверное, и маникюрша хорошая, - Янцзу пожал плечами. Понять предпочтения брата он бросил пытаться с того момента, когда осознал, что маникюрша была не прикрытием для шашней с мужчинами – вопреки видимости, они Фей Лонга не интересовали тоже.
- Это хорошо, - даже простая фраза в устах шифу была полна смысла. - Вы ладите?
Янцзу подумал.
- Если я не пытаюсь его понимать.
- Бесполезно.
Янцзу кивнул.
- Он слишком заносится. Планы, проекты… пытается имени соответствовать, похоже.
- Не пытается и не имени. Он – Взлетающий Дракон по сочетанию года и часа рождения. И сейчас он как раз расправляет крылья. Не пытайся понять его: он и сам не понимает.
Янцзу передернулся. Для него все это было слишком абстрактно. Осознал он две вещи: что Фей никогда не предназначался ему, и что Фей очень умело и вовремя отказался от клана – клан ему за это на три жизни вперед должен быть благодарен. Потому что с такими замашками – и вести людей… Дракон смутных времен, счастья ему в семейной жизни. Потому как с такими не бывает – уж в таких-то пределах Янцзу ориентировался в гороскопах.
Шифу вздохнул.
- Дракон Байше не принадлежит ни земле, ни небу. Перестань думать о его мотивах, - последнее слово было сказано по-английски, - и думай только о действии.
- Он подготовил для меня почву. Я вспашу ее.

***
- И чего ты хочешь от меня? – Фей Лонг, не поворачивая головы – Тао расчесывал ему волосы – скосил глаза на брата. – Я не пойду на мессу с твоей дочерью ни при каком раскладе.
- Я разве тебе предлагал идти? – напряженно поинтересовался Янцзу. Он прекрасно понимал, что по меньшей мере два мероприятия попадают ровно на время мессы. Два мероприятия, которые следует посетить Лю. – Я бы сам сходил.
- А фармацевты и британское посольство? – поинтересовался Дракон. – У меня и так… - Он начал загибать пальцы: - Благотворительный бал во французской миссии, закрытая вечеринка держателей клубов и рождественская встреча «гостеприимцев».
Янцзу смотрел напряженно. Рождество – семейный праздник. Это не причина и не повод. Мей католичка; это просто необходимо. Будет вроде рождественского подарка; и демоны бы с нею, бесцветной дурой Цзинь, но поговорить об опеке и принятии ребенка в род тоже нужно. В любом другом случае разговор окажется слишком долгим.
Фей Лонг усмехнулся. Он уже знал, чем закончится напряженное молчание Янцзу, и прикидывал, что потребовать за час у англичан и полтора у фармацевтов. Интересно, Ян сообразит, что год назад, и два, и три Дракон успевал сам на все пять-шесть обязательных светских мероприятий?
Янцзу нагнул голову, набычился.
- Мне нужно. Я ей обещал. И… - он задумался, - …я еще не готов к серии рождественских вечеринок.
Фей Лонг фыркнул. Было бы к чему готовиться.
- Заделы на весь год, - сообщил он очевидную вещь. – И кто знает, где я окажусь к следующему Рождеству?
- Со всеми можно объясниться лично, если возникнет необходимость. У меня все равно нет твоей легкости.
Дракон согласно наклонил голову. Нет и не будет. И все равно…
- Я сообщу, что ты, как человек семейный, проводишь Рождество с дочерью. Месса и все такое. Не то чтобы от католиков было много пользы, но на нынешнем страхе перед мусульманами можно и сыграть. Будет красиво. Однако… - он вскинул на брата глаза и улыбнулся.
- Три дня личного времени, начиная с двадцать пятого.
- Личное время и так принадлежит мне, - мягко-мягко напомнил Фей Лонг. Тао за его плечом тихо хихикнул.
Янцзу сообразил, что воспользовался неудачными словами. Личное время – это к подчиненным.
- То есть три дня тебя никто не будет дергать.
- Десять, - покачал головой Фей Лонг. – До третьего января. Может, я хочу съездить с любимой девушкой в Калгари, показать ей снег? – в голосе звучала явная издевка.
- Пять. – Торговля так торговля.
- И как я ей объясню, что вместо Калгари придется обойтись Нагано?
Девушка. Ну разумеется, где-то есть девушка. И наверняка она давно есть, просто хитрый Дракон умудрился ее спрятать. Тогда все складывается. Ерунда, что слишком красивый: таким людям свойственна глубокая, на телесном уровне, верность. Вот, значит, в чем дело. Интересно, сколько этой девушке сейчас, если они уже лет десять встречаются? И как же он должен ей дорожить, если в совете о ней никто не знает? А, ну конечно! Наверное, девушка из очень традиционной семьи, и они не могут пожениться, потому что Фей Лонг бесплоден – и знает об этом.
- Хорошо, семь.
- Начиная с сегодняшнего вечера, и ты отвезешь Мей от меня подарок.
Янцзу – неожиданно для Фей Лонга – изменился в цвете лица и улыбнулся:
- А что у тебя?
- Кукольный дом в викторианском стиле. Английская реплика с оригинала конца девятнадцатого века
- Хм. – Янцзу почти покраснел. – У меня наряды. А кукла у нее есть?
- Одна точно была. Вторую собиралась подарить… - Фей выразительно посмотрел на ногти.
- Да, она что-то говорила. Как удачно получается… - Янцзу не понимал, насколько нелепо он выглядит – со стеснительной полуулыбкой, к которой совершенно не приспособлено рубленное лицо, с легкой мечтательностью за ресницами.
- Вот и договорились, - Фей Лонг встал. – Тао, одеваться. – и добавил для Яна: - Мне выходить через двадцать минут.